Африканские шансы

Неоднозначно. Например, в Анголе или Мозамбике вы можете встретить выпускников Университета дружбы народов в Москве, которые строили социализм в Африке, причем делали это с оружием в руках.

Также можете встретить тех, кто в периоды гражданских войн сражался с другой стороны фронта. За несколько десятилетий расклад в мире поменялся, политические симпатии и антипатии тоже.

Нужно понять мотив, который приводит предпринимателя в Африку. В случае с международной компанией возможна ситуация, когда бизнес присутствует на других континентах, Африка оставалась белым пятном и настало время выйти на африканский рынок. В случае же с небольшой компанией такая ситуация едва ли возможна. Поэтому прежде, чем оценивать шансы, необходимо осознать мотив. Возможно, у человека есть личные причины заняться бизнесом в Африке. Или у него есть туристические впечатления из поездки по Африке и он полагает, что мог бы работать на этом континенте. В любом случае нужно подойти к вопросу критически — проанализировать страны и отрасли, в которых он собирается работать.

Единого ответа на вопрос о шансах российского бизнеса в Африке быть не может. Номинальный ВВП Африки по результатам 2023 года примерно равен ВВП Франции — около $ 3 трлн. При этом в Африке расположено более 50 стран. В это число входят страны с крупными рынками, такие как ЮАР, Египет, Нигерия, и с совсем небольшими. Есть зажиточная Ботсвана и Маврикий — финансовый рай. Существуют страны, где есть возможности открыть успешный бизнес, например Марокко. И есть страны, куда лучше не приезжать из соображений безопасности. Например, в Сомали человек из Европы, скорее всего, не построит бизнес ни при каких условиях.

Для начала — по международным рейтингам. Например, есть международный Индекс верховенства закона (The Rule of Law Index), который составляет Всемирный банк. В этом индексе в 2024 году из всех африканских стран лучшие позиции у Руанды, которая находится на 40-м месте. Остальные страны находятся ниже, многие — во второй сотне. Для российского предпринимателя, который решит работать со страной, находящейся в нижней части списка, реальна перспектива однажды проснуться под треск автоматных очередей и обнаружить, что в столице новый президент, а правительства, с которым он договорился о формате сотрудничества, больше не существует. Сейчас, конечно, не 1970-е годы, и перевороты не случаются так часто, как в 1970-е, когда политические перевороты происходили в Судане, Бенине, Руанде, Нигерии, Бурунди, на Сейшельских и Коморских островах, в Мавритании, Сомали, Экваториальной Гвинее, Центральной Африканской Республике, Чаде, Лесото, Верхней Вольте, Гане, Уганде, Эфиопии (причем в Нигерии трижды, а в Судане и Мавритании дважды), — и тем не менее этот риск есть.

Также можно посмотреть доклады Российского совета по международным делам, материалы Торгово-промышленной палаты. Аналитические материалы выпускают и африканские страны, например местные ассоциации предпринимателей. Первичную картину можно составить по этим источникам, обратив внимание на объем рынков, динамику, риски, состояние инфраструктуры…

Особенно серьезно нужно отнестись к логистике: в Африке не всегда дорога, нанесенная на карту, существует физически. Это обстоятельство имеет принципиальное значение для компаний, чей бизнес связан с перемещением товаров.

Безусловно, надо с уважением относиться к местной культуре, понимать ее, погружаться. Но также нужно быть готовым к тому, что ваши собеседники будут смотреть на мир другими глазами. И вы это не переделаете. Это обстоятельство надо принять как данность. Это не всем дается легко.

Торговые связи Индии с Восточной Африкой существовали задолго до путешествий Васко да Гамы, открывшего путь из Европы в Индию. И арабское влияние в Африке ощущалось задолго до того, как сформировались современные арабские государства в Магрибе (Северной Африке. — Forbes). Для современного предпринимателя из Индии или из арабских стран это означает, что он может опереться на возможности местной индийской или арабской диаспоры, рассчитывать на их ресурсы, на контакты с местными органами власти, знания, кадровый потенциал… Так действовала индийская Bharti Airtel, когда разворачивала сети мобильной связи в Уганде, Кении, Танзании и других странах.

У китайских компаний нет такой истории, но они опираются на неограниченные финансовые ресурсы КНР. Крупные китайские компании, которые работают в Африке над большими и сложными проектами, уверены, что с их деньгами они могут договориться с любыми режимами. Китайцы в Африке модернизируют порты в приморских странах, разрабатывают месторождения полезных ископаемых в Конго, развивают энергетику в Намибии и ЮАР…

Французские компании работают в Марокко, Тунисе, других странах Северной Африки и опираются на инфраструктуру — порты, банки, страховые компании, — которую Франция развивала еще тогда, когда владела колониями в Африке. В Африке работают производители автомобилей Renault и Peugeot, телекоммуникационные операторы Orange и Bouygues Telecom, банки Société Générale и BNP Paribas.

Российским компаниям в этом плане сложнее. В Африке — прежде всего я говорю о странах восточного побережья — есть много кафе, где говорят на арабском или хинди, потому что там собираются выходцы из арабских стран или Индии. Но кафе, где говорят на русском, в Африке почти нет, потому что на континенте практически нет российских диаспор.

Вы спрашивали меня о советском наследии… Африканцы помнят, что Россия производит хорошее оружие, но о других наших возможностях они почти ничего не знают. Мне известны случаи, когда российские предприниматели начинали знакомство с Африкой с того, что помогали местной православной церкви — греческой, коптской. Это вполне рабочий вариант.